Don't expect much
Анатолий Гринвальд
ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ
В моём маленьком городе всё по прежнему.
Секс тоже традиционен, даже с гетерой,
К ней здесь относятся очень бережно, -
Единственный, ощутимый рукою, критерий
Цивилизации. Здесь даже в праздники тихо,
Бандиты стреляют друг в друга редко,
И слышно как часики тикают
У бабушек в домиках. Еда - квас да редька.
Частный сектор, из небоскрёбов - пятиэтажки,
За ними сразу начинается небо, в нём - птицы
Летают, как будто бы им не страшно
Упасть на асфальт и до крови разбиться.
Три школы. В них постигают дети
Первые уроки жестокости и равнодушия.
Старшеклассники на переменах дерутся кастетами
За девочку (имя), - стоит в стороне, густо надушена.
Вечереет. Мимо окон всё чаще проходят пьяные,
Как-то кругами, но всё же передвигаются,
В таком состоянии любая поляна
Становится домом. Во мне - чувство зависти.
День прошёл, размышляю - не пора ли
Отгородиться от улицы ставнями.
Памятник Ленину ночью убрали,
Статую свободы пока не поставили.
ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ
В моём маленьком городе всё по прежнему.
Секс тоже традиционен, даже с гетерой,
К ней здесь относятся очень бережно, -
Единственный, ощутимый рукою, критерий
Цивилизации. Здесь даже в праздники тихо,
Бандиты стреляют друг в друга редко,
И слышно как часики тикают
У бабушек в домиках. Еда - квас да редька.
Частный сектор, из небоскрёбов - пятиэтажки,
За ними сразу начинается небо, в нём - птицы
Летают, как будто бы им не страшно
Упасть на асфальт и до крови разбиться.
Три школы. В них постигают дети
Первые уроки жестокости и равнодушия.
Старшеклассники на переменах дерутся кастетами
За девочку (имя), - стоит в стороне, густо надушена.
Вечереет. Мимо окон всё чаще проходят пьяные,
Как-то кругами, но всё же передвигаются,
В таком состоянии любая поляна
Становится домом. Во мне - чувство зависти.
День прошёл, размышляю - не пора ли
Отгородиться от улицы ставнями.
Памятник Ленину ночью убрали,
Статую свободы пока не поставили.